Джеймс Холл, "Юнгианское толкование сновидений"

[arussian-minstrel]

Внимание: очень важный фрагмент!

Процесс индивидуации

Индивидуация — центральное понятие в юнговской теории. Оно относится к процессу, в котором тот или иной человек в реальной жизни пытается сознательно понять и развить врожденные индивидуальные потенциалы своей психики. Поскольку архетипические возможности достаточно обширны, любой конкретный процесс индивидуации неизбежно не в силах достичь всего того, что возможно от рождения. Важным фактором поэтому является не номенклатура достижений, а прежде всего степень верности личности самой себе, своим глубинным потенциалам и уж, конечно, не примитивное следование эгоцентрическим и нарцистическим «причудам» или отождествление с коллективными культурными ролями.

Эго может отождествляться со структурами в личном бессознательном, которые не оказываются в согласии с более широким процессом индивидуации. Чаще всего это приводит к неврозу — ощущению раскола, отсутствию адекватных реакций-ответов и чувств. Подобный раскол может порождаться жизнью в семейной роли, предписанной в детстве, как возможной попытке избежать продвижения вперед через жизненные стадии и зафиксироваться на более раннем уровне.

Эго может также «выйти» из соприкосновения со своим процессом индивидуации как результатом отождествления с ролями, предлагаемыми ему в коллективных сферах,— либо с ролями коллективного бессознательного, в которых эго отождествляется с архетипом и впадает в инфляцию, либо с ролями, предлагаемыми в коллективном сознании,— социальными ролями — становясь чем-то, что, даже оставаясь ценным, не соответствует истинной индивидуальной судьбе. Отождествление с социальной ролью (идентификация с персоной), даже если эта роль принята и хорошо вознаграждена в широком общественном спектре, — еще не есть индивидуация.

Крайность отождествления с архетипической ролью в объективной психике (коллективном бессознательном) приводит к психотической идентификации с фигурой, оказывающейся большей (и менее гуманной), чем эго. Некоторые архетипические идентификации являются смешениями эго с культурным героем или фигурой Спасителя — Христа, Наполеона, матерью мира и т. д. Даже негативная идентификация может достичь архетипических пропорций (негативная инфляция), как, например, у людей с психотической депрессией, чувствующих, что они совершили «непростительный грех», поставив себя, по смыслу, даже выше Божественной власти прощать.

Трудно описать общий или успешный процесс индивидуации, поскольку каждого человека следует рассматривать, как случай уникальный, единственный в своем роде. Некоторые «нормы» все же могут быть установлены, такие, например, как сравнение процесса индивидуации с движением солнца — восход в сторону ясности и определенности в период первой половины жизни и схождение в направлении смерти во второй половине жизни — но подобные обобщения имеют постоянные поправки и модификации в каждом конкретном случае, в частности в процессе анализа.

В своем акценте на процессе индивидуации как центральном понятии аналитической психологии Юнг ясно выделял глубокую важность и уникальную ценность конкретной человеческой жизни. Приоритет подобной точки зрения отзывается эхом во всех мировых религиях, но упущен во многих современных массовых движениях, в которых индивид сведен к социальной, экономической или военной функции. В этом смысле индивидуация — это противовес угрожающей утрате человеческих ценностей в мире, который организован исключительно на технологической или идеологической основе.

На протяжении всей своей жизни Юнг проявлял глубочайший интерес к религиозному переживанию. Он вовлек себя в изучение восточных религий, постиг алхимию как неортодоксальную религиозную и психологическую практику и выявил преобразующие ритуалы, которые, как оказалось, все еще не потеряли своей силы в Западной христианской традиции. Так как Самость феноменологически возникает в той же самой образной структуре, которую очень часто связывают с божеством, она воздействует в такой же степени, что и Бого-образ в рамках психического. Связь между этим образом и тем, что теологические рассуждения относят к Божественному, остается открытой, хотя зачастую не всегда. Нуминозные переживания появляются в ряде сновидений и кажутся способными в случае их ассимилирования к созданию глубоких и длительных изменений в личностной структуре,— эффект, аналогичный некоторым религиозным обращениям и ряду пиковых переживаний в бодрствующей жизни.

Процесс индивидуации, выделяемый в теории Юнга и побуждаемый анализом, приводит к непрерывному диалогу между эго,— ответственным центром сознания,— и таинственным религиозным центром всеобщей психики, центром, который Юнг назвал Самостью: одновременно и центром эго, и трансцендентным ему; началом, понуждающим эго к процессу индивидуации с тем, чтобы развернуть в общий строй все еще кажущиеся отдельными и не зависимыми эго-состояния. Мы не знаем природу Самости; это понятие, которое допускает обсуждение наблюдаемых в нем проявлений психического, но само не поддается прямому объяснению.

«Успешный» юнгианский анализ ведет нас к признанию крайне таинственной природы психического, кажущейся глубоко внутренней и одновременно трансперсональной, привязанной к индивидуальному эго и тем не менее более свободной во времени и пространстве, чем личность эмпирическая. На этой пограничной линии психического мы оказываемся у порога еще больших культурных вопросов, на которые найти ответ с помощью лишь клинического инсайта невозможно.